Бессмертный полк ЛНР: «комбат», не вернувшийся с войны
Александр НАДЕЖДИН, «Луганск-1»
Ее нужно было взять, эту чертову высоту 175,9 у поселка Фрунзе! Все понимали, что бой будет тяжелым — противник укрепился основательно и имел мощную огневую поддержку. Но приказ есть приказ.
Последний бой
«Опытные бойцы были направлены в авангард, чтобы броском захватить высоту. Я как чувствовал, хотел остаться возле командира, но он заметил: «Ты там нужнее». А сам, как всегда, взялся выполнять самое сложное — вести после начала боя всю молодежь на поддержку к нам. В траншеи мы ворвались вшестером. Очистили высоту от укропов…», — рассказывает Максим (позывной «Трактор»).
ВСУшники обрушили на подкрепление минометный ад. Отсекли. И атаковали высоту превосходящими силами. «Держались, сколько могли, — вздыхает «Трактор», — затем пришлось отступить, унося раненых. Когда добрались до лесополосы, я начал искать командира».
Максим минуту молчит.
И — на одном выдохе: «Новички на все вопросы пожимали плечами, отводя взгляды. Я нашел Колю в нескольких десятках метров. Он сумел вывести из под обстрела всю молодежь, естественно, задержался. Его вначале ранило в ногу, двое ребят начали его оттаскивать в тыл. Но не успели — их накрыли минометами».
Это был последний бой казачьего атамана Николая Заруцкого, воина с двумя позывными — «Комбат» и «Сундук».
Ему снилась война
«Мы с мужем все привыкли делать вместе, деления на мужскую и женскую работу у нас не было. Коля был у меня добытчик, освоил многие шахтерские профессии», — вспоминает его жена Галина Заруцкая.
Галина рассказывает о родном ей человеке с какой-то удивительной сдержанностью, хотя сдержанность в Донбассе после пережитого стала едва ли не чертой характера местных жителей. Спрашиваю — почему?
«Еще в мирное время ему часто снилась война. Не знаю, вещие сны это были или предвидение, но когда все началось, муж как бы готовил меня к этой потере. «Понимаешь, — говорил, — с войны не все возвращаются. Вместе мы и пошли на эту войну — он, я да брат его Игорь — он сейчас поправляется от осколочного ранения в голову. Николая избрали атаманом Петровской казачьей сотни, а я служила в этом подразделении медсестрой», — так же сдержанно отвечает Галина.
Первое боевое крещение подразделение получило под Красным Лучом, когда из района Боково-Платово наступали, как говорит Галина, «отморозки «черной сотни» укропов».
«У мужа там проявился талант командира. Он обучал ребят действовать двойками, тройками, группой, в разведке, подсказывал, как по звуку летящей мины определить ее опасность. Может потому в те горячие дни мы потеряли только одного бойца, да и то раненым. Хотя обстреливали нас тогда сильно».
Вот такие «российские войска» противостояли регулярной украинской армии и «свидомым» карателям, приобретенным по дешевке олигархами.
Сама же Галина Николаевна за время боев спасла около 50 раненных. Многие из них после лечения стремились найти свою сестричку и высказать слова благодарности. Хотя самой большой благодарностью жизни она считает стихи мужа, пятнадцать из которых он посвятил своей любимой.
Песня в землянке
«Позывной «Сундук» у Николая Николаевича появился неспроста, — рассказывает атаман Екатерининского слобожанского казачьего полка полковник Валерий Неделько. — Он и в боевой обстановке и во время передышки все делал вдумчиво, основательно, с запасом. Так, когда мы в апреле 2014-го захватили в Луганске здание СБУ, Николай Заруцкий первым обратил внимание на приборы ночного видения, на рации. И все это богатство тут перестало быть мертвым грузом, а направлялось для улучшения безопасности и боеспособности людей. Помню, поехали с ним на только созданный блокпост возле поселка Чернухино в Перевальском районе. Николай сразу обратил внимание, что пост расположили неудачно, что в том месте не перекрывалась дорога. Простой шахтер, а военная смекалка у него была развита, будто за плечами имелся огромный войсковой опыт…»
Все, с кем служил Николай Заруцкий, говорят о его умении командовать людьми, не повышая голоса. Он присматривался к каждому новичку, оценивал его поведение, пробовал на заданиях. Но окончательный вывод делал только после боя: как вел себя тот во время атаки или при обстреле.
Максим («Трактор») вспоминает: «Люди случайные, слабые у нас не задерживались, а те, кто «пришелся ко двору», то есть достойно прошел испытание боем, даже после ранения стремились в отряд «Хулиган», которым к тому времени командовал Николай. Он постоянно учил, причем не занудно, а с улыбкой, личным примером. «Сундук» всегда был занят делом: то обучает молодежь, то проверяет и расставляет посты, то инструктирует разведку перед выходом в ночь. Когда поступил приказ захватить 31-й блокпост «Комбат» выдвинул к нему опытных бойцов и те, благодаря туману, подошли к нему на расстояние броска и взяли без потерь».
Поэтому к «Сундуку» тянулись, за него держались, на него надеялись, его любили.
За свой последний бой Николай Николаевич Заруцкий был посмертно награжден орденом Красного Знамени. На похоронах мужчины не сдерживали слез, поклявшись отомстить за смерть своего командира. «Комбат» погиб всего в нескольких километрах от памятника Комбату, совершившему подвиг в Великой Отечественной войне.
На мобильном телефоне Николая Заруцкого осталась песня, которую он вместе со своими бойцами слушает в землянке. Его, «Сундука», песня…
